meybe 07
Участник
|
| отправлено: 25-04-2008 23:18:26 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To flora
Именно потому, что наглядно-образное, какой-нибудь образ он сам под незнакомое слово "подставит". Павел Флоренский вспоминает, что в 5-летнем возрасте из Пушкина особенно ему нравилось кагени чистой красоты. В этом самом кагени ему чудилась какя-то особая тайна. А нам, взрослым любителям поэзии, неужто позарез важно знать, что каждое слово в стихах означает? К тому же в поэтическом тексте значения слов чуть (а иногда и не чуть) "сдвинуты" относительно словарных - интонация нам зато подсказывает, как их понимать. |
| Сообщение изменено meybe 07 от 2008-04-25 23:22:20 |
|
| IP |
|
I7pOfeT
Участник
|
| отправлено: 25-04-2008 23:37:18 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Reader
цитата:
городничий
градоначальник
городской голова странно от вас слышать такое, а как же стремление быть похожими на просвещённую Европу? а как же дух либерализма и демократия?  ) Вы скажете- одно другому не мешает, так сами же прекрасно осознаёте, что мешает, и многим...
|
|
| IP |
|
Атех
Участник
Ловцы снов
licq:9052
|
| отправлено: 25-04-2008 23:37:51 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To meybe 07
Вспоминается у Цветаевой "Мой Пушкин":
«Врите, врите, бесенята, — заворчал на них отец. — Ох, уж эти мне ребята! Будет вам, ужо, мертвец!» Этот ужо-мертвец был, конечно, немножко уж, уж, которого, потому что стихи, зовут ужо. Я говорю: немножко — уж, уж, которого я никогда не додумывала и, из-за его не совсем- определенности, особенно громко выкрикивала, произнося так: Будет вам! Ужо-мертвец! Если бы меня тогда спросили, картина получилась бы приблизительно такая: в земле живут ужи — мертвецы, а этого мертвеца зовут Ужо, потому что он немножко ужиный, ужовый, с ужом рядом лежал.
|
|
| IP |
|
Neon
Участник
ВсеЯСветНикЪ
licq:1602
|
| отправлено: 25-04-2008 23:49:28 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To flora
цитата:
мы учили "Черёмуху" Есенина, Есенин был убит из тех же ссоображений что и Маяковский, Пушкин, Лермонтов, Моцарт.. Они знали грамоту, потому умеют играть на струнах души |
|
| IP |
|
Уловка-22
Участник
Фигня война, главное - маневры!
|
| отправлено: 25-04-2008 23:59:09 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Reader
Городничий -начальник уездного города. В его ведении находилась полиция. Городничими назначались отставные военные и гражданские чиновники или раненые офицеры. В 1862 г. городничие были упразднены. Их функции стали исполнять исправники. Городнические правления были переименованы в полицейские управления.
А городовой - это вообще полицейская шестерка.
цитата:
Губерния делилась на УЕЗДЫ, административными центрами которых были уездные города. Уездным или другим негубернским городом (так называемым ЗАШТАТНЫМ) управлял ГОРОДНИЧИЙ – полицейский чиновник, распоряжавшийся всеми делами города.
Городничий лучше всего нам знаком по «Ревизору» Гоголя. Это полновластный хозяин города: в его подчинении – все чиновники уездного правления, он отвечает за такие, казалось бы, далекие от полиции учреждения, как народные училища или БОГОУГОДНЫЕ ЗАВЕДЕНИЯ, то есть больницы, приюты, богадельни.
Между тем еще с 1785 года в губернских и уездных городах существовал и выборный орган – ШЕСТИГЛАСНАЯ ДУМА (из шести «гласных», то есть депутатов от разных сословий), руководимая ГОРОДСКИМ ГОЛОВОЙ. Такой городской голова, хотя и не выведен в «Ревизоре», но упоминается: для встречи мнимого ревизора судья Ляпкин-Тяпкин предлагает «вперед пустить голову, духовенство, купечество», на что городничий возражает: «Нет, нет: позвольте уж мне самому». Чичиков «побывал и на закуске после обедни, данной городским головой, которая тоже стоила обеда». Но власть городской думы и городского головы до реформы 1870 года была совершенно призрачной и неощутимой. Реальной властью обладали не выбранные лица, а назначенные правительственными органами чиновники. В уездном городе это был городничий, мало считавшийся с законами.
http://www.gumer.info/bibliotek_Buks/Literat/Fed/05.php
|
| Сообщение изменено Уловка-22 от 2008-04-26 00:57:18 |
|
| IP |
|
Reader
Участник
Interpla.net
licq:2934
|
| отправлено: 26-04-2008 12:23:04 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
повтори, что тебе захотелось узнать, I7pOfeT -- а то я не вполне уверен, что именно тебя волнует...
|
|
| IP |
|
Reader
Участник
Interpla.net
licq:2934
|
| отправлено: 26-04-2008 12:24:12 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
цитата:
Городничий - начальник уездного города. В его ведении находилась полиция. точнее -- в том числе и полиция, Уловка-22...
|
|
| IP |
|
I7pOfeT
Участник
|
| отправлено: 26-04-2008 15:51:20 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Reader что хотел сказать- сказал, а морализировать тут не собираюсь.
Ключевые слова либерал и общинный уклад.
|
|
| IP |
|
meybe 07
Участник
|
| отправлено: 27-04-2008 11:57:07 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Христос воскресе!
В последнем выпуске "Дара" речь идет тоже о воскрес(ш)ении.
ДАРУ - 8 ЛЕТ.
Логика и лирика проективной работы в языке (1)
Подводя восьмилетние итоги "Дара", хотелось бы поделиться "мыслями о главном", которые пока остаются набросками на полях этого проекта.
Что такое сверхъязык?
Сверхъязык - это язык не в его превосходстве над другими языками, а в его превосходстве над самим собой. Это совокупность всех возможностей данного языка, высшая степень его лексического богатства, грамматической гибкости, концептуальной разработки. Внутри русского языка есть русский сверхъязык, внутри английского - английский сверхъязык, и т.д. Сверхъязык пребывает внутри данного языка как зрелое растение пребывает в семени, как сверхчеловек пребывает в человеке. Я соотношу свое понятие сверхъязыка с ницшевским сверхчеловеком, но радикальное различие в том, что для меня сверхчеловек - не особая раса, выведенная биологически или технически, а данный человек в полноте его возможностей и невозможностей, подвигов и самопреодолений. Сверхличность как метаморфоза данной личности. Сверх-Иван в данном Иване. И точно так же - сверхъязык в данном языке. В каждом языке кроется возможность сверхъязыка, которая реализуется совместными усилиями говорящих на нем. Сверхъязык - это понятие динамическое, это не "идеальный", "совершенный" язык, а вектор движения языка за границы его речевых норм. Сверхъязык - то, к чему способен язык при величайшем напряжении своих творческих сил и системных ресурсов.
Современный русский (и любой) язык - это только один срез языкового континуума, который распространяется в прошлое и будущее, и в нем виртуально присутствуют тысячи слов, еще не опознанных, не выговоренных, но призываемых в речь по мере того, как расширяется историческое сознание народа, и в свою очередь его расширяющих. Сверхъязык - это и есть тот надвременной континуум, один текущий срез которого представляет язык. Путь от языка к сверхъязыку - это и есть проективная, порождающая деятельность в языке.
Среди языковедов одним из первых эту сверхъязыковую перспективу языка и необходимость проективной деятельности осознал Г. О. Винокур:
"Культура языка - это не только организация, как указывалось выше, но вместе с тем и изобретение. Первая предваряет второе, но второе в определенный момент неизбежно заявляет свои права. Пора покончить с представлением о языке как о неприкосновенной святыне, знающей лишь свои внутренние законы и ими одними регулирующей свою жизнь. Вопрос о возможности сознательного воздействия на язык со стороны говорящего коллектива наукой в очередь, правда, еще не поставлен. Некоторые отдельные симптомы, однако, позволяют утверждать, что в более или менее ближайшем будущем вопрос этот станет актуальным. Поскольку учение о языке как о социальном факте, а не индивидуальном высказывании за последнее время стало уже прочным достоянием лингвистического мышления - постольку неизбежной представляется фиксация научного внимания на проблеме социального воздействия на язык, проблеме языковой политики. Надо признать, наконец, что в нашей воле - не только учиться языку, но и делать язык, не только организовывать элементы языка, но и изобретать новые связи между этими элементами. Но изобретение - это высшая ступень культуры языка, о которой, в массовом масштабе, мы можем пока только мечтать".
"Футуристы - строители языка" (1923) [1]
В стиле, понятном для революционной эпохи, Винокур говорит о "языковой политике", тогда как сегодня мы говорили бы о языковом перформансе или о проективном, деятельном подходе к языку. "Делать язык" - этим все сказано. Название статьи не должно сбивать нас с толку. Статья не столько о поэзии, о футуризме, сколько о делании языка вообще, о путях к сверхъязыку. Не поэтическая речь интересует Винокура, а поэтический язык как возможность сверхъязыка, прорастающего через привычный язык. Футуризм - как будущность всего языка, его "футуризация". Это не какая-то конкретная эпоха, которую можно прогнозировать или планировать (через двадцать лет... в 22-ом веке...), а сверхъязык как абсолютное будущее языка, потенция его потенций.
Следует отличать сверхъязык от сверхречи. Сверхречь - это лучшая из возможных речей на данном языке, это его литературная классика, совокупность шедевров. Русская сверхречь - это Пушкин, Гоголь, Достоевский, Толстой, ранний Маяковский, Мандельштам, Платонов, Набоков, это все гении и шедевры русской словесности. Русский сверхъязык, как и всякий язык, в отличие от речи, может быть представлен не в романах и стихах, но лишь через систематическое описание своей сверхлексики и сверхграмматики, т.е. через проективный Словарь, как порождающую модель сверхъязыка.
Воскрешение языка: энергий, а не субстанций
Язык - как айсберг, главная часть которого находится под водой. Нам видна только надводная часть языка-айсберга, то, что успело реализоваться в речи. Но язык живет лишь в непрерывном переходе своих невидимых возможностей в актуальность речевых практик. Пробуждать язык, выводить его из оцепенения, из режима воспроизводимости - это значит и пробуждать сознание языкового сообщества, выводить его из автоматизма. Когда язык спит, то и сознание сообщества усыпляется в нем.
Смерть происходит со всеми вещами и именами - прижизненная смерть, застывание,
омертвение, опривычение, автоматизация. Любовь к языку - любовь воскресительная.
Слово умирает в массовом обиходе, в усреднении коммуникации и общепонятности, но задача филологии, как деятельной любви к Логосу, - воскрешать значения известных слов и находить еще неизвестные слова. Этим двойным смыслотворчеством и словотворчеством живет язык.
Первая брошюра Виктора Шкловского, пролог к его теории искусства как остранения, так и
называлась, - "Воскресение слова" (1914).
"Древнейшим поэтическим творчеством человека было творчество слов. Сейчас слова мертвы, и язык подобен кладбищу, но только что рожденное слово было живо, образно. Всякое слово в основе - троп. Например, месяц: первоначальное значение этого слова - "меритель"; горе и печаль - это то, что жжет и палит; слово "enfant" (также, как и древнерусское - "отрок") в подстрочном переводе значит "неговорящий". Таких примеров можно привести столько же, сколько слов в языке". В. Шкловский. Воскрешение слова. [2]
Движение слова можно описать так: от тропа к трупу. Отсюда и задача воскрешения мертвого слова. Но ошибочно понимать воскресение как возвращение прежней жизни. Воскресение не есть повтор, не есть возвращение досмертного бытия, это рождение к новой жизни, жизни вдвойне, "пакибытию". Не только в религиозном, но и в культурном смысле воскрешение есть полное обновление. Ренессанс, задуманный как возрождение античности, стал началом новой европейской культуры, "Нового времени". Так и воскресительная работа в языке не сводится к восстановлению забытых, утраченных слов и их значений (как в "Словаре русского языкового расширения" А. Солженицына). Воскрешать нужно не столько ветхие слова (типа "обозерье" или "натюрить"), сколько корни, чтобы они вновь задвигались в почве языка, чтобы из них росли новые слова. Чтобы, например, корень "люб" воскресал, оживлялся, остранялся, расчудеснивался - в таких словах, как "любь", "люболь", "залюбь", "недолюбок", "любитва", "разлюбчивый"... Воскрешать нужно и некорневые морфемы, приставки и суффиксы, чтобы они не слипались намертво с привычными им корнями, но шевелились, расцеплялись, инако сочетались и производили новые, нужные сознанию слова, такие как "особытить", "остоличить", "ожутить", "обуютить". Воскрешать нужно падежи, наклонения и другие грамматические формы, чтобы они приобретали новый смысл, выходили из берегов своего застойного, автоматического употребления. Например, предложный падеж с предлогом "о": "о чем была твоя жизнь?" "о чем будет твое путешествие?" (я отсылаю к уже вышедшим выпускам "Дара").
В этом суть проективной деятельности в языке: воскрешение не субстанций (старинных слов, выражений и т.п.), а языковых энергий, способных создавать себе новые лексические тела. Бессмысленно воскрешать тело (слово), уже однажды умершее, по своей сути ветхое, обреченное умиранию; воскрешения достойно то, что его породило, привело в жизнь, его энергийный зачаток, его порождающая форма, модель, мать-матрица. Об этом великая мысль В. Гумбольдта: язык есть не продукт деятельности (ergon), а сама деятельность (energeia). Этим проективная деятельность в языке отличается от ретроактивной, архивной, (с)охранительной: она воскрешает морфопоэтическую энергию, а не лексическую материю языка.
Новое слово - это целое предложение
Словотворчество - это особый род деятельности, который не с чем сравнить ни в языке, ни в искусстве. Новое, только что созданное слово глубоко антиномично, оно обладает свойствами и слова, и предложения. Поясню, что имею в виду. Слово - это неделимая смысловая единица языка, главное свойство которой - цельность, выделимость и воспроизводимость. Мы получаем слова готовыми из языка, мы обучаемся им, мы их не производим, а воспроизводим, как цельные единицы, предзаданные нашей речи и нашему языковому сознанию. Из этих смысловых первоэлементов языка мы уже составляем предложения, т.е. развернутые высказывания, которые содержат некоторое сообщение, выражают определенную мысль. В отличие от слова, предложение свободно производится говорящим, самостоятельно составляется им (по определенным законам грамматики) из известных ему слов. Предложение именно производится, а не воспроизводится, за исключением тех сравнительно редких случаев, когда оно является цитатой или крылатым выражением и заключается в кавычки.
Когда мы производим новое слово, мы совершаем акт, по сути равнозначный производству целого предложения. При этом составляющими нового слова являются морфемы, т.е. они играют в словопроизводстве ту же роль, какую в предложении играют его составляющие единицы - слова. Мы свободно соединяем морфемы, как если бы они являлись словами, в новые слова, как если бы они являлись предложениями. Акт творчества, т.е. свободного сочетания значимых единиц языка, переносится из предложения внутрь слова. Поскольку его элементы, морфемы, свободно сочетаются в нем, т.е. впервые производят некий смысл, то новое слово выступает как выражение мысли, оно содержит в себе не просто наименование (предмета, признака или действия), но целое сообщение. "Солночь" - это целое предложение, это сообщение о том, что ночь сияет, как солнце, или солнце излучает из себя тьму. "Отравоядные" - это сообщение о том, что для некоторых существ отравляющие вещества стали привычным источником питания.
Такое новосотворенное слово - это коммуникативная единица, т.е. оно не служит готовым элементом сообщения, но само является сообщением, оно выражает самостоятельную мысль. И вместе с тем это предложение заключено в пределы слова, т.е., раз произведенное, оно заключает в себе возможность воспроизводимости, узнаваемости, как и другие слова. Таким образом, новое слово сочетает в себе антиномично свойство номинативной и коммуникативной единицы языка. Слово раздвигается до предложения, вмещает в себя свободу сочетания значимых единиц, - и одновременно предложение сжимается до слова, т.е. целое сообщение укладывается в номинативную единицу, которая может воспроизводиться в речи множества людей без признака чуждости, цитатности, поскольку входит в лексическую систему языка.
Ясный намек на эту возможность "опредложенить" слово, т.е. свободно его творить из морфем, как предложения творятся из слов, - в следующем замечании А. Ф. Лосева: "Знаешь, что меня в словообразовании подчинило? Теория [Витольда] Дорошевского. Он мучился: какая логическая основа словообразования? - и пришел к выводу: аффиксы строятся
по типу простого предложения. Если я скажу: "производство" - как эти аффиксы соотносятся?
Как сказуемое, подлежащее, определение и так далее. Поразительная идея! Сразу получается
же единство всей языковой структуры. На всех уровнях одна структура. Если логически
продумать подлежащее, сказуемое, - то значит будет продумана вся структура языка." [3]
(продолжение следует)
----------------
1. Г. О. Винокур. Футуристы - строители языка, в его кн. Филологические исследования: Лингвистика и поэтика. М.: Наука, 1990. С. 17.
2. Шкловский В. Б. Гамбургский счет: Статьи - воспоминания - эссе (1914-1933). M.: Советский писатель, 1990, С. 36.
3. Запись В. Бибихина 23.6. 1974, в кн. А. Ф. Лосев. Имя. СПб., Алетейя, 1997, С. 525.
|
|
| IP |
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 27-04-2008 17:55:32 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To meybe 07 цитата:
По-моему, запятые надо ставить там, где они "слышатся" в устной речи. Например, не нужна запятая перед как в функции уподобления. Когда мы говорим, например, большой как слон, перед как не делаем паузы -стало быть, незачем и в письме ее обозначать. И правильно сделаете, если не поставите запятую перед КАК в выражении "большой как слон".
И таких фразеологизмов много.
Если оборот имеет характер устойчивого выражения, запятая перед КАК не ставится.
Вот эти выражения:
белый как лунь (как полотно, как снег), биться как рыба об лёд, бледный как смерть, блестит как зеркало, болезнь как рукой сняло, бояться как огня, бродит как неприкаянный, бросился как безумный, вбежал как сумасшедший, везёт как утопленнику, вертится как белка в колесе, видно как днём, визжит как поросёнок, всё идёт как по маслу, все как на подбор, вскочил как ошпаренный (как ужаленный), глуп как пробка, глядел как волк, гол как сокол, голодный как волк, далёк как небо от земли, дрожал как в лихорадке (как осиновый лист), ему всё как с гуся вода, ждать как манны небесной ( как праздника), жить как кошка с собакой, жить как птица небесная, заснул как мёртвый, застыл как статуя, затерялся как иголка в стогу сена, звучит как музыка, здоров как бык, знать как облупленного (как свои пять пальцев), идёт рядом как пришитый, как в воду канул, кататься как сыр в масле, красив как бог, красный как рак, крепок как дуб, лёгкий как пёрышко, летит как стрела, льёт как из ведра, машет руками как мельница, мечется как угорелый, мокрый как мышь, мрачный как туча, мрут как мухи, надеяться как на каменную стену, наряжать как куклу, не видать как своих ушей, нем как могила (как рыба), нужен как воздух, нужен как прошлогодний снег (как пятая спица в колеснице), ободрать как липку, один как перст, остановился как вкопанный, острый как бритва, отличаться как день от ночи (как небо от земли), печь как блины, побледнел как полотно (как смерть), повторял как в бреду, пойдёшь как маленький, поминай как звали, помнить как во сне, попасть как кур во щи, поразить как обухом по голове, посыпаться как из рога изобилия, похожи как две капли воды, пошёл ко дну как камень, появиться как по щучьему велению, преданный как собака, пристал как банный лист, провалиться как сквозь землю, проку как от козла молока, прямо как нож по сердцу, пылал как в огне, работает как вол, разбирается как свинья в апельсинах, развеялся как дым, разыграть как по нотам, расти как грибы после дождя (как на дрожжах), свалиться как снег на голову, свеж как кровь с молоком (как огурчик), сидеть как на иголках (как на угольях), сидел как прикованный, слушал как завороженный, смотрел как зачарованный, спал как убитый, спешить как на пожар, стоит как истукан, стройный как кедр ливанский, тает как свечка, твёрдый как камень, темно как ночью, точен как часы, тощий как скелет, труслив как заяц, умер как герой, упал как подкошенный, упрям как осёл, устал как собака, хитёр как лиса, хлещет как из ведра, ходил как в воду опущенный, ходил как именинник, ходить как по ниточке, худой как щепка, чувствовать себя как дома (как за каменной стеной, как рыба в воде), шёл как на казнь, ясно как дважды два – четыре (как день) и т.п.
Обратите внимание на и т.п. Туда вполне можно внести "большой как слон"... 
|
|
| IP |
|
meybe 07
Участник
|
| отправлено: 27-04-2008 19:46:31 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
У Эпштейна особенно меня заинтересовало сравнение слова с предложением. Дело в том, что предлагаемый им проект в некотором смысле (не в ругательном ) регрессивный: как раз такими и были слова в глубокой древности! Эта архаика отчасти сохранилась в современных семитских и тюркских языках. В азербайджанском, например, есть слова, которые на русский можно перевести только предложением. А в иврите до сих пор союз и предлог на письме "прилепляется" к главному члену предложения. В том же иврите, но библейском, а также в ирландском, существительное вместе с притяжательным местоимением образуют одно слово.
Напрашиваются два соображения.
1. Нормативные границы у слов появились сравнительно поздно. Первоначально же они были окказиональными, т.е. на слова речь разделяли если и не совсем произвольно, то в зависимости от ситуации. Эта окказиональность сохраняется в поэтическом тексте: границы слов, хотя на письме и обозначаются соответственно общеязыковой норме, на слух "ставятся" несколько иначе. Поэзия, таким образом, воспроизводит историю языка.
2. Новое со старым соотносится не только как "хорошо забытое", но и как несбывшаяся альтернатива. Так оно и по Юнгу: творчество не обходится без обращения к архетипам. Дело в том, что историческое развитие, как правило, одностороннее. Зародышевое состояние богато потенциями - исторической же актуализации подлежит ограниченное их число, остальные обрубаются или "засыхают на корню". Вот почему всякая инновация начинается с обращения в глубь веков, точнее сказать, с "припоминания" исторически не реализованных ветвей развития. И вправду, так ли уж верен знаменитый Гегелев тезис? Только ли "все действительное разумно"? Не менее ли разумно и то, что действительным не стало, но может стать? |
| Сообщение изменено meybe 07 от 2008-04-28 01:18:48 |
|
| IP |
|
flora
Участник
идеальная женщина
licq:3440
|
|
Лора
Участник
Ничто не вечно под луной
licq:2971
|
| отправлено: 03-05-2008 02:04:49 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To meybe 07
Русский язык - он всё-таки живой язык.
Моя бабушка была староверкой , у них отца называли тятенька , а мать - мамонька.
Она так их называла до конца жизни . |
|
| IP |
|
meybe 07
Участник
|
| отправлено: 04-05-2008 10:10:22 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Продолжение Эпштейновой статьи
Капли молчания. Слово и " "
К новым словам порой относятся как к наглецам, незнакомцам, без спросу врывающимся в общество благовоспитанных господ (словарных единиц). Кто их пропустил? Гнать их взашей!.. Но для меня новые слова - это смиренные странники из немоты и тишины, и наше дело - оказывать им гостеприимство. Они приносят с собой ту тишину, из которой изошли. Это "капли молчания среди молчания", как выразился о словах С. Беккет в "Безымянном". [4]
Очень верно описал начальную, нулевую, немую точку словотворчества Игорь Шевелев, писатель и журналист, по образованию философ, в своей рецензии на "Проективный философский словарь" [5]:
"Характер текста определяется энергией лежащего в его основе понятия.
Новое понятие ведет к новому типу текста. Система новых понятий - к иному
философствованию, разбрасывающему веер возможных текстов. Так и этот словарь - не собирает уже известные термины, а синтезирует лингвистический жизненный порыв к перемене смыслов. Вначале было не слово. Вначале было " ", место значимого молчания, пограничное словам. Данный словарь нащупывает место пробела между нами и будущим."
"В начале было не слово. В начале было " ", место значимого молчания, пограничное словам." Это хорошо сказано, но требует уточнения. Mожет быть, это " " - и есть Первослово, т.е. возможность всех других слов, по отношению к которым оно воспринимается как глубина говорящего молчания?
И в самом деле, " " проходит через меня, как зреющая капля молчания. Когда она сорвется, это будет уже новое слово. Но самое важное, таинственное происходит в ее нависании, постепенном сгущении и отяжелении из ничего. Ровная поверхность - и вдруг что-то взбухает под ней, и то, что было тишиной, становится молчанием, потом невысказанностью, и наконец - высказыванием. Как образуется капля, почему в однородном, семантически пустом пространстве вдруг возникает сгусток смыслообразования, почему он выливается в определенныe морфемy и звуки, - это, наверно, так же таинственно, как зачатие живого.
Слово нельзя придумать
Когда говорят, что "Эпштейн придумывает новые слова", все во мне восстает против этого. Я не придумываю новые слова, я работаю с семантическим полем языка, с теми сгущениями смысловых энергий, которые еще не нашли выхода в лексике, и предполагаю, какой это мог бы быть выход, в какую словесную плоть мог бы облечься тот или иной почти еще неразличимый смысл. Слово нельзя придумать, ибо оно само думает, оно есть акт мысли. Оно не объект, а скорее партнер, сотрудник в работе мысли. Оно возникает из еще невидимых и неслышимых глубин языка и приходит на помощь, когда нужно выразить какую-то мысль, не находящую средств выражения. Новое слово отзывается на запрос мысли как встречная мысль, идущая на подмогу. Бывает, что, оказавшись в сложной жизненной ситуации, мы вдруг встречаем незнакомых людей, способных эту ситуацию разрешить. Вот так и слово посылается навстречу мысли. Слово не плоть, а друг мысли, ее неслучайный встречный. Я не придумываю слова, но слова придумывают, что я хочу сказать, говорят мне то, чего я сам сказать не в силах. Они подсказчики, советчики, собеседники, а не вымыслы мои. Они содержат в себе ту мысль, которой мне самому мучительно не хватает.
Нельзя сказать: "придумать мысль", потому что мысль - это и есть акт думания. Если приходит какое-то новое слово, это не означает, что я придумываю его, скорее, я начинаю думать этим словом. Оно приходит из сверхнапряженного семантического вакуума языка. Есть понятие физического вакума. Это пространство, лишенное материи, но в нем постоянно рождаются и исчезают виртуальные частицы. Это неустойчивый вакуум, который иногда выбрасывает из себя целые вселенные (по известной теории, так произошел "большой взрыв"). Интуиция мне подсказывает, что нечто подобное происходит и в области языка. Вакуум, лежащий в его основе, выбрасывает виртуальные частицы - слова - которые чаще всего исчезают, возвращаются в вакуум, но иногда долетают до "материального" языка и остаются в нем, занимают свое место в системе знаков. Есть особые медитативные состояния, техники сознания, которые позволяют поколебать этот вакуум, вызвать сполох виртуальных частиц-слов, хотя нет никакой гарантии, что они интегрируются в язык, а не исчезнут в том безмолвии-бессловии, откуда вышли.
Это происходит примерно так. Мысль вдруг нащупывает в поле мыслимого некий НЗО - неопознанный знаковый объект, некое провисание знаковой сети, наброшенной на знакомый нам мир явлений. Везде стоят свои колышки со словами-этикетками, между ними протянуты нити - связи слов (синонимия, антонимия, полисемия, омонимия...) И вдруг ты чувствуешь почти физически - гладкое место, а точнее, впадину, уходящую на неведомую глубину. Это место надо как-то подтянуть, обозначить, внести в языковую вселенную, чтобы мысль могла двигаться дальше и, держась за новый колышек, углубляться в новые впадины. Но как обозначить этот НЗО? В языке нет слов. И тогда сознание входит в эту "белую дыру", где, в ответ на запрос мысли, начинает концентрироваться энергия выброса новой частицы. Ощущение такое, что энергия бессловесной мысли приводит в колебание языковой вакуум и вызывает из него выброс нужного слова. При этом весь язык как будто сплющивается в одну энергийную массу, все его значимые частицы (фонемы, морфемы) сплавляются, чтобы из множества существующих слов выплавить одно недостающее слово. Этот тот самый миг, о котором писал Б. Пастернак: "в миг, когда дыханьем сплава в слово сплочены слова". У Пастернака подразумевается "слово" как произведение, как стихотворение, состоящее из многих слов, тогда как в миг словорождения, действительно, образуется одно только слово, но в его рождении участвует весь язык, точнее, весь языковой вакуум своей совокупной энергией "нехватки" выталкивает его из себя. Этому предшествует расплавление словаря, который превращается в слововарь: все его значимые части, морфемы, слипаются в некое месиво, из которых мысль притягивает единственно нужное ей слово.
Порой выскакивает слово, значение которого я сам не понимаю. Так пришло слово "сочатие", видимо, свилось из двух слов: сочинять и зачинать. Сочинать. - Сочать. - Сочатие. Чудесный миг сочатия. Слово представляется мне соцветием из белой и лиловой сирени. "Со" - белое, а "ча" - лиловое. Почему так? Может быть, "сочатие" - это творческое зачатие, в котором соучаствуют двое? Но и в обычном зачатии участвуют двое. Что такое "сочатие"? Еще не знаю. Но десять лет назад мне казались безадресными, безобъектными и такие слова, которые впоследствии стали приобретать референтов. Как есть множество явлений еще не означенных, так есть и множество виртуальных знаков, еще не "оявленных", не успевших обзавестись означаемыми. Да ведь и слова, уже наличные в языке, постепенно приобретают новые значения, расширяют круг означаемых. Так что иногда слова забегают вперед, а смыслы потом подтягиваются.
Писать язык?
Можно ли расширить выразительные средства языка? Не речи - это делают поэты, писатели, ораторы - но именно языка? Само разделение между языком и речью было проведено меньше века назад - Ф. де Соссюром. Язык был впервые выделен из речи, поднят над нею (может быть, незаслуженно). И вот для меня язык, именно в его отличие от речи, стал главной заботой - не только исследовательской, но и, так сказать, писательской. Писать язык. Не речи писать на языке, но писать сам язык, в бесконечности его выразительных средств. Мне хочется, чтобы язык был счастлив, расторможен, чтобы жизнь совершалась в его словах, чтобы росла и пела каждая его клеточка. В сущности, это очень странное занятие, и я до конца не понимаю, почему вот уже восемь лет живу с этой задачей и стараюсь еженедельно ее выполнять. Кто и когда писал язык? Писали речи и тексты на языке: диалоги Платона, драмы Шекспира, трактаты Канта, романы Толстого... Как может язык, принадлежащий всем и никому, объемлющий все возможности речи, быть сам по себе предметом писательской деятельности? Как можно производить язык, - не опосредованно, через речь, но прямо обращаясь к структуре языка, к его сверхчеловеческому организму, явно сотворенному свыше или чудесно самоорганизованному? Не безумно ли это: писать язык, говорить язык? Сочинять в жанре не романа или трактата, но лексического поля, грамматической модели, языковой системы?
Но если можно слушать и читать язык, как это делают исследователи: лингвисты, лексикографы, составители грамматик и словарей, - то почему нельзя говорить и писать язык, т.е. собеседовать с ним, сотворить ему? Если мысль вышла на уровень восприятия и понимания языка как целого, то почему этой мысли должно оставаться только пассивно-читающей? Почему, читая язык, нельзя его писать, дописывать и переписывать? Таковы мои сомнения и вопрошания об этой странной деятельности языкотворчества в
его отличие от речетворчества, - о возможности самой этой позиции в культуре, в семиосфере.
Перформативная лингвистика - и лингвистический перформанс
В отличие от дескриптивной лингвистики, которая описывает сложившиеся структуры языка, перформативная лингвистика сама участвует в их разработке. Она встраивается в тот язык, который описывает, подобно тому, как перформативные высказывания встраиваются в действительность, которую описывают, точнее, перестраивают ее: своими речевыми действиями изменяют эту действительность.
Теоретически открытые Дж. Л. Остином, перформативы осуществляют те события, о которых объявляют, самим фактом такого объявления. "Провозглашаю создание государства Х.", "Провозглашаю Олимпийские игры открытыми", "Объявляю Н. и Р. мужем и женой", "Объявляю вас победителем конкурса"... Такие высказывания нельзя оценить как истинные или ложные, поскольку они не описывают некое событие или факт, но сами выступают как событие или факт. Они суть то, что они провозглашают.
Перформативным может быть не только язык, но и метаязык, т.е. языковедение. Перформативная лингвистика имеет дело с такими фактами языка, которые становятся фактами именно в момент их описания и благодаря такому описанию. Например, описывая слово "сходчивый", толкуя его значения, приводя примеры его употребления, я ввожу его в язык. Это не значит, что онo автоматически становится фактом чьей-то речи (кроме моих речевых примеров), но онo, безусловно, становится фактом языка, занимает место в его лексической системе, выступает в соотношении с другими словами от того же корня ("находчивый", "доходчивый") или внутри того же лексико-семантического гнезда ("уживчивый", "общительный", "сговорчивый"). Возможность образования словa "сходчивый" принадлежит лексико-грамматической системе русского языка. Образуя это слово, со всеми подобающими ему параметрами (значение, употребление, словоизменительная парадигма, сочетаемость, морфологические признаки), я превращаю возможность в действительность языка, но еще не в действительность речевую. Слово может пойти или не пойти в речь, но, описанное как элемент в системе языка, оно занимает свое место в этой системе. Такова перформативная лингвистика: она генерирует элементы языка самим актом их описания.
И одновременно эта деятельность может рассматриваться со стороны самого языка, как жанр его самопредставления, как лингвистический перформанс. Не речевой перформанс, который осуществляется на основе готового языка (поэтический, театральный перформанс), а именно языковой перформанс, в котором сам язык творится здесь и сейчас, представляет свои неизвестные возможности, выступает в некоей роли, которая неотделима от его идентичности (этим перформанс и отличается от традиционной театральной игры, где актер четко отделен от персонажа, "играет кого-то другого"). В перформансе сама игра становится бытием играющего, как в перформативном высказывании само слово совершает то, что оно объявляет.
По теории позднего Л. Витгенштейна, язык не говорит "правду" о мире, не отражает наличные факты, "атомы" мироздания, но играет по собственным правилам. "Термин "языковая игра" призван подчеркнуть, что говорить на языке - компонент деятельности или форма жизни". [6] "Игра" и "жизнь" - вот ключевые понятия, которые сближают Витгенштейна с Ницще, философию языка с философией жизни: в языке должна играть та же самая жизнь, которая играет в природе и в истории. Если язык - это игра, самая большая и важная из всех игр, то игра в игру будет самым достойным проявлением ее высшей серьезности.
--------------------------
Примечания
4. Цит. по кн. Эмиль Чоран. После конца истории. СПб., Symposium, 2002, С. 320.
5. Проективный философский словарь: Новые термины и понятия, под ред. Г. Г. Тульчинского и М. Н. Эпштейна СПб.: Алетейя, 2003 (автор предисловия и 90 статей), 512 сс. " " (знак пробела) - один из терминов словаря.
6. Л. Витгенштейн. Философские исследования, фрагм. 23, в его кн. Философские работы. М.,
Гнозис, 1994, ч.1, с. 90.
|
|
| IP |
|
Neon
Участник
ВсеЯСветНикЪ
licq:1602
|
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 04-05-2008 11:12:04 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Neon цитата:
У Эпштейна
не может быть толковых предложений про русский язык Вам шашечки или ехать? (с)
Не думаю, что в рамках этой темы будет изучаться ВсеЯСветная Грамота.
|
|
| IP |
|
Neon
Участник
ВсеЯСветНикЪ
licq:1602
|
| отправлено: 04-05-2008 15:15:36 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Ferrum
цитата:
Не думаю, что в рамках этой темы будет изучаться ВсеЯСветная Грамота. Что-то мне подсказывает что РАЗУМОНОСЦЫ так же посещают эту тему. Многим актуален вопрос: цитата:
Все ли в порядке с русским языком? |
|
| IP |
|
Mysth
Участник
|
| отправлено: 04-05-2008 15:34:49 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Neon
цитата:
У Эпштейна
цитата:
не может быть толковых предложений про русский язык
А идите-ка Вы со своим антисеминаром по антисемитизму к этим Вашим
цитата:
РОГОНОСЦАМ
и беседуйте с ними запросто, как гений с гениями, тэтнатэтно, без аннексий, контрибуций и репараций. А эту тему оставьте уж хроменьким, горбоносым, маленьким человечкам. Уж проявите свое неоязыческое великорусское ВЕЛИКООтдушие...  |
|
| IP |
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 12-05-2008 21:17:27 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Что-то подзабыли про эту тему. Может, уже всё в порядке с русским языком?
Ан нет! – такого не бывает.
Обратила внимание на встречающуюся в форуме досадную ошибку, избежать которую можно легко.
По просьбе одного сетевика в ПиО я писала это правило, но поиском не нашла. Попробую написать.
Итак, правило правописания ПОЛ – слитно, через дефис и раздельно.
ПОЛ – слитно:
1. если слово начинается с согласной маленькой буквы, т.е. нарицательные существительные
(полстола, полбревна).
ПОЛ – через дефис:
1. если слово начинается с прописной буквы (пол-Европы, пол-Казахстана);
2. если слово начинается с гласной буквы (пол-апельсина, пол-окна);
3. если слово начинается с буквы "л" (пол-листа, пол-литра). Исключение – поллитровка.
ПОЛ – раздельно:
1. если между ПОЛ и существительным стоИт прилагателное или местоимение
(пол Онежского озера, пол мартовской зарплаты, пол этой книги).
Точка после ПОЛ не ставится никогда.
ПОЛУ всегда пишется слитно (полумрак, полусфера).
PS1: Если что упустила или допустила неточность, напишите. Исправлю.
PS2: Приведу в качестве образца пример из форума (цитата ФЕЛИЦЫ):
Полгорода "у меня" нет, но "пол-огорода" - мои.
|
| Сообщение изменено Ferrum от 2008-05-12 21:21:04 |
|
| IP |
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 13-05-2008 13:03:43 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Досадной ошибкой считаю и написание частицы ЖЕ через дефис. Только что увидела и огорчилась.
Частица ЖЕ никогда не пишется через дефис.
Я понимаю, что иногда трудно отличить союз ТАКЖЕ от местоимения ТАК с частицей ЖЕ,
хотя каждый из них несёт определённую смысловую нагрузку.
Такая же "картина" наблюдается и при написании союза ТОЖЕ и местоимения ТО с частицей ЖЕ.
Для наглядности приведу примеры, иллюстрирующие правильное написание:
Я также прочитал эту книгу (союз ТАКЖЕ - слитно).
Подумал так же, как и Вы. (местоимение ТАК и частица ЖЕ)
Я тоже смотрю эту программу (союз ТОЖЕ - слитно).
Я видел то же, что и Вы (местоимение ТО и частица ЖЕ).
PS: Для тех, кто эти "тонкости" считает излишними заморочками,
просьба запомнить хотя бы то, что частица ЖЕ никогда не пишется через дефис.
|
| Сообщение изменено Ferrum от 2008-05-13 13:07:10 |
|
| IP |
|
Натали
Участник
|
| отправлено: 14-05-2008 15:28:06 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Ferrum
Я вот множество ошибок допускаю сознательно. Например считаю, что слово "вообще" надо писать с одной буквой "о". Это мое личное принципиальное восприятие языка.))
Но вот эти "пол" каждый раз действительно со скрипом вспоминаю...
зы:У меня даже где-то ваши правила сохранены
про эти "пол".
|
| Сообщение изменено Натали от 2008-05-14 15:31:15 |
|
| IP |
|
flora
Участник
идеальная женщина
licq:3440
|
|
lb
Участник
licq:3079
|
| отправлено: 14-05-2008 16:21:57 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
| Я точно также "грешу" принципиальным неприятием правила (кто его придумал?) о роде слова "счет-фактура". Везде стали считать его словом мужского рода, в "Главбухе" пишут: "Предоставьте свой счет-фактуру..." - меня это корёжит страшно! И я везде в своих бумагах пишу: "моя счет-фактура". По мне, на что слово заканчивается, то и должно определять его род. Возможно я ошибаюсь. Какое правило для составных слов? |
|
| IP |
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 14-05-2008 17:46:23 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To lb цитата:
И я везде в своих бумагах пишу: "моя счет-фактура". Это тот редкий случай, когда я с Вами не согласна.
Род сложного слова зависит, ИМХО, от ударения. Это ведь одно слово - счёт-фактура, не так ли? А буква Ё бывает только под ударением - такая привилегия у неё. Что касается роли первого-второго слова в составе сложных слов, нужно уточнить.
Обратимся к Ожегову за подобным примером.
С трудом придумала сложное слово, в состав которого входят существительные разного рода: КРЕСЛО-КАЧАЛКА.
В словаре его не оказалось. В пояснении к слову КРЕСЛО читаем:
Кресло-кровать (раскладывающееся для спанья).
|
|
| IP |
|
lb
Участник
licq:3079
|
| отправлено: 14-05-2008 17:52:47 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Ferrum
Я, кстати, с вами тоже не соглашусь: в составных словах всегда или почти всегда два ударения. |
|
| IP |
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 14-05-2008 17:59:30 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To lb
Приведите пример.
Один из ударных слогов (если даже их бывает 2) всё равно "прозвучит" несколько сильнее.
В русском языке бывают правила - на грани.  Вот и нужно разглядеть эту грань.
Жду пример.
|
|
| IP |
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 14-05-2008 18:23:28 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To lb цитата:
в составных словах всегда или почти всегда два ударения. Пришло в голову слово ЖАР-ПТИЦА, в котором род определяет второе слово. Так что первое или второе слово - значения не имеет.
У Ожегова в этом слове - ударение на букве "И", род - женский.
|
|
| IP |
|
lb
Участник
licq:3079
|
| отправлено: 14-05-2008 19:11:32 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Ferrum
Открыл орфографический словарь. Открылся на букве Ж. Смотрю - жар-птица. Во, думаю, щас напишу! Открываю тему... Весело смеюсь.
Потом смеяться перестаю: вы что-то недопоняли у Ожегова. В слове жар-птица два ударения! Просто в односложных словах ударения не ставятся. Перелистнул словарь (у меня под рукой Тихоновский) на предыдущую букву. На букве Е немного составных слов. У всех стоят два ударения.
А вот то, что жар-птица женского рода вселило некоторую уверенность в правоте того же у моей счет-фактуры.
Продолжаю поиски. |
|
| IP |
|
Уловка-22
Участник
На Берлин!
|
| отправлено: 14-05-2008 19:22:51 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
цитата:
Вопрос. Какого рода слово "счет-фактура"?
Ответ. Ваш вопрос представляет проблему, которая, насколько нам известно, в словарях окончательно не решена. Однако, посколько опорной частью в данном случае является слово "счет-", то род следует определять по ней (т.е. мужской). Отнесение слова "счет-фактура" к мужскому роду является, по нашим данным, и более частотным в практике употребления. http://www.slovari.ru/default.aspx?p=1028
Но существует и такое мнение:
цитата:
Уважаемые господа, разрешите вернуться к извечному вопросу об определении рода счета-фактуры. С позиции лингвистов род определяется по смысловому слову счет. А как быть тогда с тем, что очень часто используется только вторая часть - фактура? Дайте мне фактуру, у нас еще фактур нет. Узус категорически разнится с нормой. Кроме того, с позиций бухучета счет-фактура является уже не счетом как таковым, а документом, подтверждающим определенный факт. (Поставки товаров, оказания услуг). В немецком языке наряду со словом счет-фактура Fakturarechnung, кодифицировано уже и слово фактура Fakture. |
| Сообщение изменено Уловка-22 от 2008-05-14 19:23:52 |
|
| IP |
|
lb
Участник
licq:3079
|
| отправлено: 14-05-2008 19:36:58 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Уловка-22
По поводу "счет-фактура является уже не счетом как таковым" скажу больше: счет-фактура вообще не является счетом. Она не может быть выставлена вместо счета и не может быть предъявлена до поставки товара (как счет). Таким образом смысловая нагрузка как счета в счет-фактуре утрачена полностью. А фактурная - именно по выделению ставки НДС - является главной. Кстати, слово фактура в русском документообороте было давно, но в последние годы практически исчезло.
Можно, с натяжкой, конечно, предположить, что счет-фактура придумана как счет, выставленный на оплату только НДС (иначе этот документ вообще никому не нужен, так как полностью дублирует накладную). Но это, по факту, неверно. Так как оплата НДС осуществляется не отдельным платежным поручением, а в составе общей суммы. Которая прописана, собственно, и в накладной. В случае предоплаты вообще документ выдается постфактум.
В общем, наколбасили финансисты с новообразованием. |
|
| IP |
|
lb
Участник
licq:3079
|
| отправлено: 14-05-2008 19:52:50 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Ferrum
Итак, общим правилом является исключение - род определяется по опорной части слова (не по ударению). Когда роль опоры спорна, я бы предложил определять род по второму слову, как если бы слово было бездефисным. |
|
| IP |
|
meybe 07
Участник
|
| отправлено: 25-05-2008 12:01:23 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Последний выпуск "Дара"
"Шумящее Богу дитя". Адресность бытия.
Глубинный дательный падеж.
В цикле предсмертных стихов Геннадия Айги (1934 - 2006) есть строчка: "шумящее Богу дитя". [1] В этих трех словах открывается новая лексико-грамматическая возможность для русского языка. "Шуметь Богу". "Шуметь кому-то". Дитя еще не может говорить или писать, жаловаться или молиться Богу. Но он обращается к нему по-своему - шумом. Точно так же и лес может шуметь Богу, и трава зеленеть Богу. А может зеленеть человеку, мне или тебе.
Когда мы с тобой расстались и я шел через поле, трава шумела и зеленела тебе.
Дательный падеж здесь употребляется с глаголами (шуметь, зеленеть), которые обычно этим падежом не управляют. Вообще дательный беспредложный обозначает лицо или предмет, к которому обращено действие, и употребляется с глаголами волевых или речевых действий: говорить, читать, писать, сообщать, отправлять,указывать, доказывать, приказывать,позволять, помогать, разрешать, запрещать, содействовать, советовать, отвечать, возражать, кивать, махать, грозитькому, чему; а также с глаголами, выражающими чувства, душевные переживания, обращенные к кому-либо или чему-либо: верить, доверять, радоваться, удивляться, улыбаться, поклоняться, завидовать, сочувствовать, сопереживать.
Но ведь в сущности любое действие может иметь адресата, быть частью процесса общения, обращаться к кому-то или чему-то. Можно не только говорить или писать, но и жить, думать, ходить, болеть, грустить, тосковать, дышать кому-то, превращая все эти действия в средство коммуникации, способ "заговорить", передать сообщение. Не обязательно делать это буквами или словами - это можно делать движением, мыслью, поступком, всем своим существом. Дательный падеж при глаголе раскрывает тем самым всеобщую адресность бытия.
Кому мы живем? Кому умираем?
Живи не себе, а Богу и отечеству.
Я тружусь себе, а ленюсь коллегам, чтобы они оставили меня в покое.
Она заплакала. Сначала она плакала мужу, потом маме, потом вспомнила бабушку и плакала ей, но на бабушке слезы стали иссякать.
Мы хорошо знаем за собой способность производить действия, мысленно или экзистенциально обращаясь к каким-то лицам, устанавливая отношения с ними, как бы в ответ на их прежние действия или предполагая их ответ в будущем. Мы живем, думаем, любим кому-то или чему-то, т.е. обращаемся своими действиями к некоторому свидетелю, собеседнику, слушателю, зрителю, внимателю, понимателю, переживателю, ценителю нашего бытия. Вот такая глубинная диалогичность и находит выражение в беспредложном дательном. Мы назовем этот падеж, который обозначает всеобщую адресность бытия, глубинным дательным, с тем, чтобы отличить его от обычного дательного падежа, который по действующим правилам стандартно управляется определенными глаголами. "Говорить, возражать, советовать кому" - нормативный дательный; "шуметь, зеленеть, жить, умирать, плакать кому" - глубинный дательный. Oблачко адресности, обычно разреженное и почти невидимое, окутывает все человеческое бытие, но мы редко отдаем себе в этом отчет. Глубинный дательный позволяет осознать и вербализовать тот аспект наших действий, который до сих пор не имел регулярного способа выражения в языке.
Сравним два предложения: "правильное" и "неправильное":
Я много думаю о тебе.
Я думаю тебе о многом.
В первом предложении "ты" - объект размышлений, во втором - адресат. Как выразить различие этих двух думаний - обращенного к тебе как к объекту и как адресату?
Различием падежей. Конечно, можно сказать: "Я думаю о многом, мысленно обращаясь к тебе, разговаривая с тобой". Но это чересчур громоздко и не передает той общей адресности моей мысли, которая переходит с объекта на объект, но всецело обращена к одному человеку и выражена простым "думаю тебе".
Глубинный дательный может управляться не только глаголом, но и сказуемым, выраженным кратким прилагательным, поскольку в роли предиката оно тоже означает действие или состояние.
Сегодня я грущу тебе. = Сегодня я грустен тебе.
Вот пример из рассказа молодой писательницы Веры Полозковой:
"Был счастлив тебе сегодня. Даже нет, просто. Был счастлив тебе. Твой Т."
Вряд ли требует оговорки, что глубинно-дательный падеж не следует смешивать с "одесско-дательным" или "местечково-дательным", т.е. с жаргонным или диалектным искажением нормативных падежей. Например, "Я смеюсь тебе, Муля!" - это искажение творительного падежа: "я смеюсь над тобой".
Глубинный дательный может раскрывать обращенность природы к человеку, как одно из проявлений ее одушевленности, особенно в восприятии самого человека.
Дерево зеленеет тебе. А мне оно сереет.
Колокольчик цвел прохожим, но за пнем его никто не замечал.
Адресные отношения могут быть и между явлениями природы:
Небо синеет воде.
Лес шумит ветру.
"Небо синеет воде" - это значит, что оно посылает воде свой цвет, свои очертания, отражается в ней. "Лес шумит ветру" - лес отзывается на порывы ветра и посылает ему в ответ шум своей листвы.
Важно понять отличие беспредложной дательной конструкции от родительного падежа с предлогом "для". "Я пишу тебе" - "я пишу для тебя". "Для" - это предлог, указывающий цель действия, то лицо, в пользу которого действие совершается. Дательный падеж не связан с целеполаганием, он указывает не на средство и цель ("пишу для тебя"), а на собеседника, соратника, партнера по бытию, того, кому я передаю, вручаю, сообщаю себя ("пишу тебе"). "Кому мы живем? Кому умираем?" - это вопрос не о цели бытия, но о его свидетеле, собеседнике, высшем адресате. Человек может знать, для кого или для чего он живет (для детей, для работы, для славы и т.п.), и при этом не знать, кому он живет, кто свидетель и адресат его бытия. А порой, наоборот, мы не знаем, для кого или для чего мы живем, но чувствуем, что живем кому-то.
Такое расширение фунции дательного беспредложного параллельно тенденции транзитивации глаголов, их способности управлять беспредложным винительным. Об этом уже много писалось в "Даре" (вып.130-134), в статье в журнале "Знамя". Глаголы, которые раньше считались непереходными, начинают употребляться переходно: "гулять собаку", "улыбать слушателей", "танцевать девушку", "плавать ребенка", "упасть чашку", "лопнуть шарик", "трудить душу" и т.п. Тем самым глубже раскрывается активность каждого действия, которое может прямо переходить на данный предмет и быть причиной его дальнейших действий ("плавать ребенка" - делать так, чтобы ребенок плавал; "трудить душу" - делать так, чтобы душа трудилась). В принципе любой глагол может обозначать не только определенное действие, но и то, что активно его причинает, каузирует. Но точно так же любой глагол может обозначать обращенность действия к определенному адресату. Эти два свойства глагола: переходность и обращенность действия, активизация субъекта по отношению к объекту и к адресату - развиваются параллельно, обозначая общую тенденцию современного глагола к расширению падежной валентности. Между беспредложными винительным и дательным падежами то общее, что они выражают прямое, неопосредованное действие, обращенное на объект или к адресату. Соответственно глаголы, управляющие этими двумя беспредложными падежами, можно назвать глаголами прямого действия. В этот разряд включаются переходные глаголы (точнее, все глаголы в своей переходной функции) - и глаголы в своей адресной функции. В принципе, любое действие может быть адресным (как и транзитивным), а значит, любой глагол может иметь при себе дополнение в дательном падеже без предлога.
Один и тот же глагол может быть и переходным, и глубинно-адресным, но два эти значения, например, у глаголов "любить" и "ненавидеть", глубоко различны.
Кого бы и за что бы мы ни любили, мы всегда любим Богу. А ненавидим дьяволу.
"Любить Богу" - это не то же самое, что "любить Бога". Бог предстает в этом предложении не как объект любви, но как адресат и свидетель всякой любви, кто бы ни был ее объектом (ибо "Бог есть любовь"). И точно так же всякая ненависть, на кого бы она ни была направлена, обращена по сути к дьяволу как к своему явному или неявному адресату.
Оба значения, объектное и глубинно-адресное, могут контрастно сочетаться в одном употреблении глагола. Например, любя одного человека (вин. п.), можно любить его другому человеку (дат. п.). Такая ситуация встречается у Достоевского в "Братьях Карамазовых". Катерина Ивановна, по всем признакам и по ее собственному признанию, любит Ивана. Но эта любовь столь явно обращена к другому брату, Дмитрию, столь настойчиво ему предъявляется и бросает ему вызов, что Катерина Ивановна могла бы сказать Дмитрию:
Я люблю не тебя. Но я люблю тебе. Это, может быть, еще сильнее.
Вот еще примеры подобной ситуации:
Он любил многих женщин, но любил только одной Ольге, своей прежней жене. Странным образом она присутствовала во всех этих связях. Как будто все это было ей предназначено и должно было в чем-то ее убедить.
Она давно уже жила с другим человеком, но одевалась и красилась бывшему мужу,
его глазами смотрела на себя в зеркало.
Мы склонны воспринимать поэзию как особый, замкнутый в себе язык, который имеет мало общего с языком общенародным, повседневным. Но это не так. Поэзия прокладывает дорогу языку, показывает, что может язык вообще, какова область его ближайшего и отдаленного развития. Поэзия - это системный потенциал языка, совокупность тех аномалий, девиаций, трансформаций, которые становятся его ростковыми точками. Одним из первых это понял Г. О Винокур, замечательный лингвист, пытавшийся извлечь из футуристической поэзии уроки для всего языка. Еще в 1923 г. он подчеркивал "значение футуристской поэзии для массового языкового строительства, задача которого, на известной ступени общего культурно-технического совершенства, неизбежно станет перед человечеством. Понятен поэтому взаимный интерес, связывающий лингвистов с поэтами-футуристами".[2] Задача лингвистики (или, более узко, лингвопоэтики) - не только изучать поэзию, но и вносить ее творческую закваску в общенародный язык, находить те лексические и грамматические формы, которые оживлены гением поэта и могут в свою очередь заново пробуждать усыпленный гений языка. Вот так и строчка Г. Айги намекает на те грамматические и смысловые возможности, которые открывает русскому языку дательный падеж.
|
|
| IP |
|
flora
Участник
Не говори мне, чего я не могу
|
| отправлено: 29-05-2008 00:46:07 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Тест: "Знаете ли вы русский язык?"
http://www.rb.ru/poll/7/
тест, правда, лёгкий
Результаты тестирования: 8 из 8 - Поздравляем, вы - вымирающий вид россиянина, отлично знающего свой родной русский язык. Вы один из немногих носителей элитарного знания, доступного в наше время единицам (4% от общего числа опрошенных). Второй вариант: вы - выпускник, которого хорошо натаскали на сдачу экзамена по русскому языку. Третий вариант: вы – репетитор. Или просто закончили филологический факультет и пошли работать не по специальности. |
|
| IP |
|
Атех
Участник
Ловцы снов
licq:9052
|
|
meybe 07
Участник
|
| отправлено: 29-05-2008 09:39:45 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
| Ответил на 7, оповещают, что ошибся с суффиксом чик . Но это, по-моему, ошибка в программе: кроме, как в слове шкафчик, это не суффикс. |
|
| IP |
|
Атех
Участник
Ловцы снов
licq:9052
|
|
Ferrum
Участник
Без лукавства
|
| отправлено: 30-05-2008 15:39:57 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
Предлагаю вашему вниманию 2 предложения , взятые из постов сетевиков для обсуждения (ники не указываю).
Речь идёт о правильном (или неправильном) написании НЕ ПРИ ЧЁМ и НИ ПРИ ЧЁМ.
В результате переписки по ЛС с уважаемой мною сетевичкой к общему мнению не пришли.
Решили вынести этот вопрос на "суд" знатоков и любителей русского языка.
Фрейд тут совершенно не при чём.
Шесть дней творения здесь явно ни при чем - дело обстоит гораздо проще.
PS: Моё мнение - в том и в другом предложении следует писать НЕ ПРИ ЧЁМ.
|
|
| IP |
|
Атех
Участник
Ловцы снов
licq:9052
|
|
meybe 07
Участник
|
| отправлено: 30-05-2008 17:53:52 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Chaynic
цитата:
Если стараться писать по правилам, то "ни при чем", а если как хочется, то можно и "не при чем".
Присоединяюсь. |
|
| IP |
|
ФЕЛИЦА
Участник
Dum spiro spero
licq:4403
|
| отправлено: 30-05-2008 19:06:50 | |
инфо • правка • ссылка • сообщить модератору |
To Chaynic
ни при чём - правильно.
Вот и проголосовали... Но я, помнится, где-то раз написала
"не при чем", чтобы с Феррум лишний раз не препираться.
Изматывает страшно... Все-таки нельзя так навязчиво людям
на ошибки указывать. Легче написать так, как считает нужным
Феррум, чем энергию тратить на защиту от агрессора.
Невозможно общаться, если из-за каждого слова бытовой,
в общем-то, речи человека на пять страниц мытарят.
Просто душит в объятиях.
|
| Сообщение изменено ФЕЛИЦА от 2008-05-30 20:49:06 |
|
| IP |
|
|
